Глаза у меня добрые, а рубашка смирительная.
Обстановка за столом была необычно спокойной. Хоори сидел напротив и неспешно потягивал чай, лишний раз давая понять, что все, произошедшее несколько минут назад - вполне обыденная, для его репертуара, шутка.
Со стороны могло показаться, что я попал к ужасному человеку.
Синева его глаз отдавала холодом. Это словно, выточенные до остроты лезвий, осколки льда, игриво царапающие свою жертву. Их хозяин ловко контролировал нажим, что бы не ранить слишком сильно и, тем самым, продлить издевательское наслаждение.
Почти немигающим взглядом я рассматривал правильные черты его лица и этот колкий холод, а в голове вертелась лишь одна мысль:
"Ты чертовски хороший актер".
Со стороны могло показаться, что я попал к ужасному человеку.
Синева его глаз отдавала холодом. Это словно, выточенные до остроты лезвий, осколки льда, игриво царапающие свою жертву. Их хозяин ловко контролировал нажим, что бы не ранить слишком сильно и, тем самым, продлить издевательское наслаждение.
Почти немигающим взглядом я рассматривал правильные черты его лица и этот колкий холод, а в голове вертелась лишь одна мысль:
"Ты чертовски хороший актер".
